В Одессе свирепствовали знаменитые палачи Дейч и Вихман, оба жиды, с целым штатом прислужников, среди которых, кроме жидов, были китайцы и один негр, специальностью которого было вытягивать жилы у людей, глядя им в лицо и улыбаясь своими белыми зубами. Здесь же прославилась и Вера Гребенщикова, ставшая известной под именем «Доры». Она лично застрелила 700 человек. Каждому жителю Одессы было известно изречение Дейча и Вихмана, что они не имеют аппетита к обеду, прежде чем не перестреляют сотню «гоев». По газетным сведениям, ими расстреляно свыше 800 человек, из коих 400 офицеров, но в действительности эту цифру нужно увеличить по меньшей мере в десять раз. Тотчас после оставления Одессы «союзниками», большевики, ворвавшись в город и не успев еще сорганизовать чрезвычайку, использовали для своих целей линейных корабль «Синоп» и крейсер «Алмаз», куда и уводили свои жертвы. За людьми началась буквально охота, пойманных не убивали на месте только для того, чтобы сперва их помучить. Хватали и днем и ночью, и молодых и старых, и женщин и детей, хватали всех без разбора, ибо от количества пойманных зависело количество награбленных вещей и высота заработка. Приводимых на борт «Синопа» и «Алмаза» прикрепляли железными цепями к толстым доскам и медленно постепенно продвигали, ногами вперед, в корабельную печь, где несчастные жарились заживо. Затем их извлекали оттуда, опускали на веревках в море и снова бросали в печь, вдыхая в себя запах горелого мяса… Кто мог бы подумать, что человек способен дойти до такой жестокости, не имевшей еще примера в истории?! И такой ужасной смертью умирали лучшие люди России, офицеры, ее доблестные защитники, и между ними герой Порт-Артура генерал Смирнов! Других четвертовали, привязывая к колесам машинного отделения, разрывавших их на куски, третьих бросали в паровой котел, откуда вынимали, бережно выносили на палубу, якобы для того, чтобы облегчить их страдания, а в действительности для того, чтобы приток свежего воздуха усилил их страдания, и затем снова бросали в котел, с тем, чтобы сваренную безформенную массу выбросить в море.

О том, каким истязаниям подвергались несчастные в чрезвычайках Одессы можно было судить по орудиям пыток, среди которых были не только гири, молоты и ломы, коими разбивались головы, но и пинцеты, с помощью которых вытягивались жилы, и так называемые «каменные мешки», с небольшим отверстием сверху, куда страдальцев втискивали, ломая кости, и где в скорченном виде они обрекались специально на безсонницу. Нарочито приставленная стража должна была следить за несчастным, не позволяя ему заснуть. Его кормили гнилыми сельдями и мучили жаждой. Здесь главными помощницами Дейча и Вихмана были «Дора», убившая, как я уже упоминал, 700 человек, и 17-летняя проститутка «Саша», расстрелявшая свыше 200 человек. Обе они подвергали свои жертвы неслыханным мучениям и буквально купались в их крови. Обе были садистками и по цинизму превосходили даже латышку Краузе, являясь подлинными исчадиями ада.

В Вологде свирепствовали палачи Кедров Щедербаум и латыш Эйдук, о жестокости которых создались целые легенды. Они перестреляли несметное количество людей и вырезали поголовно всю местную интеллигенцию.

В Воронеже чрезвычайка практиковала чисто ритуальные способы казни. Людей бросали в бочки с вбитыми кругом гвоздями и скатывали бочки с горы. Этим способом добывания христианской крови посредством «уколов» жиды, как известно по процессу Бейлиса в Киеве, пользовались тогда, когда не имели возможности спокойно проделать операцию ритуального убийства христианcких детей, требующую специальных инструментов. Здесь же, как и в прочих городах, выкалывались глаза, вырезывались на лбу или на груди советские звезды, бросали живых людей в кипяток, ломали суставы, сдирали кожу, заливали в горло раскаленное олово и прочее и прочее.

В Николаеве чекист Богбендер (жид), имевший своими помощниками двух китайцев и одного каторжника-матроса, замуровывал живых людей в каменных стенах.

В Пскове, по газетным сведениям, все пленные офицеры, в числе около 200 человек, были отданы на растерзание китайцам, которые распилили их пилами на куски.

В Полтаве неистовствовал чекист Гришка, практиковавший неслыханный по зверству способ мучений. Он предал лютой казни восемнадцать монахов, приказав посадить их на заостренный кол, вбитый в землю. Этим же способом пользовались и чекисты Ямбурга, где на кол были посажены все захваченные на Нарвском фронте пленные офицеры и солдаты. Никакое перо не способно описать мучения страдальцев, которые умирали не сразу, а спустя несколько часов, извиваясь от нестерпимой боли. Некоторые мучились даже более суток. Трупы этих великомучеников являли собой потрясающее зрелище: почти у всех глаза вышли из орбит…

В Благовещенске у всех жертв чрезвычайки были вонзенные под ногти пальцев на руках и на ногах грамофонные иголки.

В Омске пытали даже беременных женщин, вырезывали животы и вытаскивали кишки.

В Казани, на Урале и Екатеринбурге несчастных распинали на крестах, сжигали на кострах или же бросали в раскаленные печи. По газетным сведениям, в одном Екатеринбурге погибло свыше 2000 человек.

В Симферополе чекист Ашикин заставлял свои жертвы, как мужчин так и женщин, проходить мимо него совершенно голыми, оглядывал их со всех сторон и затем ударом сабли отрубал уши, носы и руки… Истекая кровью, несчастные просили его пристрелить их, чтобы прекратились муки, но Ашикин хладнокровно подходил к каждому отдельно, выкалывал им глаза, а затем приказывал отрубить им головы.

В Севастополе несчастных связывали группами, наносили им ударами сабель и револьверами тяжкие раны и полуживыми бросали в море. В Севастопольском порту есть места, куда водолазы отказываются опускаться: двое из них, после того как побывали на дне моря, сошли с ума. Когда третий решился нырнуть в воду, то выйдя, заявил, что видел целую толпу утопленников, привязанных ногами к большим камням. Течением воды их руки приводились в движение, волосы были растрепаны. Среди этих трупов священник в рясе с широкими рукавами, подымая руки, как будто произносил ужасную речь…

В Алупке чрезвычайка расстреляла 272 больных и раненых, подвергая их такого рода истязаниям: заживающие раны, полученные на фронте, вскрывались и засыпались солью, грязной землей или известью, а также заливались спиртом и керосином, после чего несчастные доставлялись в чрезвычайку. Тех из них, кто не мог передвигаться приносили на носилках. Татарское население, ошеломленное такой ужасной бойней, увидело в ней наказание Божие и наложило на себя добровольный трехдневный пост.

В Пятигорске чрезвычайка убила всех своих заложников, вырезав почти весь город. Несчастные заложники были уведены за город, на кладбище, с руками, связанными за спиной проволокой. Их заставили стать на колени в двух шагах от вырытой ямы и начали рубить им руки, ноги, спины, выкалывать штыками глаза, вырывать зубы, распарывали животы и прочее. Тогда же, в 1919 году, здесь были зарублены изменник и предатель Царя генерал Рузский, генерал Радко-Дмитриев, кн. Н.П.Урусов, кн. Шаховский и многие другие, в том числе, если не ошибаюсь, и бывший министр юстиции Н. Добровольский.

В Тифлисе наводил ужас чекист Панкратов, прославившийся своими зверствами даже за границей. Он убивал ежедневно около тысячи человек не только в подвалах чрезвычаек, но и открыто, на городской площади Тифлиса, где стены почти каждого дома были забрызганы кровью.

В Крыму чекисты, не ограничиваясь расстрелом пленных сестер милосердия, предварительно насиловали их, и сестры запасались ядом, чтобы избежать бесчестия. По официальным сведениям, а мы знаем, насколько советские «официальные» сведения точны, в 1920/21 годах, после эвакуации генерала Врангеля, в Феодосии было расстреляно 7500 человек, в Симферополе – 12.000, в Севастополе – 9000 и в Ялте – 5000, итого 33.500 человек. Эту цифру нужно, конечно, удвоить, ибо одних офицеров, оставшихся в Крыму, было расстреляно, как передавали газеты, свыше 12.000 человек, и эту задачу выполнил жид Бела Кун, заявивший, что Крым на три года отстал от революционного движения и его нужно одним ударом поставить в уровень со всей Россией.

После занятия балтийских городов в январе 1919 года эстонскими войсками, были вскрыты могилы убитых, и тут же было установлено по виду истерзанных трупов, с какой жестокостью большевики расправлялись со своими жертвами. У 33-х убитых черепа были разможжены так, что головы висели, как обрубки дерева на стволе. Большинство жертв до их расстрела имели штыковые раны, вывернутые внутренности, переломанные кости. Один из убежавших рассказывал, что его повели с 56-ю арестованными и поставили над могилой. Сперва начали расстреливать женщин. Одна из них старалась убежать и упала раненая, тогда убийцы потянули ее за ноги в яму, пятеро из них спрыгнули на нее и затоптали ее ногами до смерти.

Как ни ужасны способы мучений, практиковавшиеся в чрезвычайках Европейской России, но все они бледнеют пред тем, что творилось озверелыми чекистами в Сибири. Там, кроме уже описанных пыток, применялись еще следующие: в цветочный горшок сажали крысу и привязывали его или к животу, или к заднему проходу, а чрез небольшое круглое отверстие на дне горшка пропускали раскаленный железный прут, коим прижигали крысу. Спасаясь от мучений и не имея другого выхода, крыса впивалась зубами в живот и прогрызала отверстие, чрез которое и влезала в желудок, разрывая кишки и поедая их, а затем вылазила с противоположного конца, прогрызая себе выход в спине или в боку…

Поистине были счастливы те, кого только расстреливали из пулеметов, ружей или револьверов и кто умирал, не изведав этих страшных пыток…

С каких бы мы точек зрения ни рассматривали все эти жестокости, он и всегда будут казаться нелепыми… Объясняет их только идея жертвоприношения еврейскому богу…

Утверждение, что «большевики блестяще сумели разнуздать все тлетворные и преступные начала, дремавшие в душе русского народа», правильно, но следует оговориться,... во-первых, что среди этих комиссаров были почти исключительно жиды, а во-вторых, что приемы, ими допускаемые, способны были бы превратить в зверей не только русских крестьян, но и наикультурнейших европейцев… Эти начала присущи не только душе русского народа, но и всякой душе и, притом, даже безотносительно к уровню ее «образования», и если не выходят наружу, то только потому, что их насильно не пускает магическое – нельзя. Только святость искореняет зверя в человеке, глубоко притаившегося в недрах души, и сколько чекистов скрывается и под смиренными рясами монаха, и под блестящими золотыми мундирами, и под изящными смокингами и фраками, белыми галстуками и перчатками, сколько злобы и жестокосердия – под кроткими личиками миловидных барышень, порхающих как бабочки в своих газовых платьицах или кружащихся в вихре вальса в великосветских салонах, говорящих о цветах, а думающих о крови, о том, чего нельзя…

Традиции поколений, светское воспитание, обычаи, среда, образование – способны были только до некоторой степени запугивать зверя в человеке, но не укрощать, тем меньше убивать его. Убивала этого зверя только святость, а укрощала – власть, назначением которой являлась борьба со злом и служение добру. Там же, где власть бездействовала или ее назначением являлась борьба с добром и служение злу, там зверские начала, заложенные в природе человека, не только просыпались, но и культивировались.

Вот почему я думаю, что «садизм» явился не причиной, а результатом большевических приемов власти. Причиной же описанного нами массового озверения была безнаказанность преступлений, возведение их даже на высоту гражданского долга, отсутствие юридической ответственности, та именно свобода, о которой так громко кричали либералы, о которой «прогрессивная общественность» так болезненно тосковала.

Замените слово нельзя словом можно, и вы увидите, что все ужасы, творимые чекистами в России, побледнеют пред теми, какие наступят в самых культурных центрах Европы… Этот момент приближается, но Европа его не замечает. – У нас, – гордо заявляет она, – это невозможно… Посмотрим!

С какой бы стороны не рассматривались описанные нами ужасы, они будут всегда казаться не только зверством, но и зверством безсмысленным. И однако, они имели великий смысл для той таинственной организации, какая преследовала только одну цель – уничтожение всего образованного и культурного класса людей России, дабы исчез ее мозг, руководитель и выразитель ее идеалов и стремлений, дабы обезкровленная и обезсиленная Россия не служила бы помехой для дальнейших завоеваний жидовства, обрекавших на гибель всю христианскую культуру и подготовлявших наступление всемiрного иудейского царства.

К этим целям жидовство стремится повсеместно, на протяжении веков, и большевичество в России является для всех знакомых с историей лишь коллективным натиском жидов, сосредоточенным на одном месте и приуроченным к одному моменту, и не составляет нового явления ни по своему содержанию и сущности, ни даже по своим формам.
ГПУ

«Пусть вымрет 90% русского народа, лишь бы осталось 10% к моменту всемiрной революции», – эти слова Ленина являлись основной задачей советской власти в каких бы формах она ни проявлялась, под какими бы видами она ни скрывалась. Эта же задача еще более откровенно была подчеркнута Центральным Комитетом, где один из ораторов формулировал ее в таких выражениях: «Смерть буржуям мы должны осуществить на деле. Мы должны убивать не только некоторых представителей буржуазии, но должны раздавить весь буржуазный класс целиком во всей его массе.»

Пришел, однако, час, когда даже столь грубо нечувствительная и преступно безпечная Европа в лице своих лучших людей встрепенулась от ужасов чрезвычайки, когда страшное слово «чека» стало колебать престиж советской власти за границей, и сквозь непроницаемые покровы советской лжи стали просвечиваться истинные контуры советского рая, смутившие даже заграничных коммунистов, и… тогда большевики торжественно оповестили не только об упразднении чека, но даже об отмене смертной казни. Чека превратилась в Государственное Политическое Управление, иначе в ГПУ, а смертная казнь была заменена «высшей мерой» наказания. Основанием для таких превращений выставлялись, во-первых, минование надобности в применении репрессий, ввиду того, что страсти уже улеглись и Россия вышла из состояния гражданской войны, и во-вторых, признание нового режима населением, начинавшим, якобы, привыкать к новым порядкам и постепенно освобождающимся из-под гипноза прежних предрассудков.

И в Европе действительно находились люди, которые верили этой наглой лжи, и не только сами верили, но и других убеждали в том, что если русский народ не свергает советской власти, значит ею доволен, значит она вполне соответствует «природе» и требованиям населения.

Процесс Конрада и Полунина в Лозанне и безсмертная речь адвоката Обера, сорвавшие маску с советской власти в России, показали всему свету дьявольский лик этой власти, возведя убийство Воровского на высоту геройского подвига людей, пред которыми с величайшим уважением преклонились все честные люди, и однако Европа не только верит советской лжи, но и пользуется этой ложью, извлекая из нее свои выгоды. А между тем достаточно только развернуть советские газеты для того, чтобы убедиться, что скрывали за собой все эти замены и превращения, все эти переименования.

Советская «Правда» от 18 октября 1918 года восклицает: «Лозунг «вся власть Советам» должен быть заменен другим: «вся власть Чека». В той же газете от 17 декабря 1922 года Дзержинский пишет: «Чека была верным часовым революции. Ее бдительное око было повсюду. Явилась необходимость изменить нашу чрезвычайную организацию и было создано Г.П.У. Был сохранен тот же механизм, но только усовершенствованный…»

«Чека, – говорилось на IX съезде Советов 24 декабря 1921 года, это основа большевической власти, и если мы вышли победителями в борьбе с белыми армиями, то исключительно потому, что чека сделала невозможным восстание внутри.» «Если мы уничтожим чека, то власть советов сама подрубит сук, на котором она сидит», – говорилось на том же съезде.

Как это вяжется с «народными» ликованиями, приветствовавшими революцию, создавшую «по воле народа» столь долгожданное «рабоче-крестьянское правительство»!

Само собой разумеется, что переименованная в ГПУ чека сохранила все прежние функции, весь личный состава своего управления и изменила только свою вывеску. «Меч, которым вооружили Чека, оказался в надежных руках, но буквы ГПУ настолько же страшны для наших врагов, как и буквы Ч.К.» – сказал Зиновьев (Алфельбаум), и он сказал правду, ибо ужасающий террор ни на минуту не прекращался и господствует в России теперь так же, как и в 1917 году, цинично откровенно, с той только разницей, что о нем не трубят в газетах. Но казни совершаются не только в ГПУ, в их подвалах, но и открыто, не только ночью, но и днем, а случаи безследно исчезающих людей еще более участились, и судьба их остается никому неизвестной.

После всего описанного было бы даже странным делать попытку исчислять количество казненных. Совершенно очевидно, что такое количество нужно исчислять не десятками или сотнями тысяч, а миллионами. Если трупами казненных кормили диких зверей в зоологических садах, если, несмотря на это, они валялись на улицах и площадях в таком количестве, что потребовалось даже специальное распоряжение об убийстве собак, которые, «попробовав человеческого мяса, становились опасными», если, наконец, это мясо стало продаваться на рынках и развилось людоедство, то можно себе нарисовать цифру жертв чудовищной чрезвычайки… А сколько людей кончило жизнь самоубийством, сколько миллионов погибло от голода и болезней, этим голодом вызванных, от нравственных пыток и терзаний?! Сделать такой подсчет очевидно невозможно. Но я и не задаюсь этой целью… Моя задача иная.

Я желаю доказать, что «рабоче-крестьянское» правительство Советской России стремилось уничтожить рабочих и крестьян так же, как и буржуазный класс населения, ибо его целью было – истребление русского народа, как главнейшего оплота христианской культуры. И хотя моя задача еще не исчерпана, ибо в дальнейшем будут приведены еще новые доказательства этого положения, но я надеюсь, что и собранного материала достаточно для того, чтобы признать мои выводы обоснованными.
II. Голод и его причины

Другим способом истребления христианского населения России был искусственно вызываемый мерами советской власти голод, разросшийся до размеров небывалого стихийного бедствия, погубившего десятки миллионов людей.

Ссылки большевиков на неурожаи столь же безсовестны, как и все прочее, исходящее от советской власти. Голод был вызван умышленно и это видно из того, что население вымирало от голода в наиболее цветущих и плодороднейших губерниях, и тем сильнее, чем выше были урожаи. И это потому, что чем выше были урожаи, тем сильнее советская власть грабила население, лишая его даже семян на осеменение полей. Вызван был голод следующими причинами:

1) истреблением помещиков и уничтожением крупного землевладения;

2) социализацией земли и непомерными налогами, что сразу же сократило посевную площадь более чем наполовину;

3) открытым грабежом хлеба путем насильственного захвата его для нужд красной армии, что вызвало повсеместно массовые восстания, подавляемые самыми безпощадными мерами и сплошным избиением беззащитного и голодного населения;

4) вывозом хлеба за границу в количестве, обрекавшем население на голодную смерть.

В числе способов, применявшихся советской властью для истребления русского народа, голод играл, таким образом, ту же роль, что и чека и карательные отряды, тюрьмы и больницы, где под разными видами производилось все то же избиение населения.

В дальнейшем я остановлюсь на каждой из указанных мною причин голода подробнее, пока же хочу обратить внимание на ту исключительно огромную государственную роль, какую в земледельческой России играло крупное землевладение и какую даже русское царское правительство, состоявшее большей частью из чиновников, не учитывало в должной мере. Странно, что даже в дореволюционной России сословие помещиков, этой единственной опоры государственности на местах, было гонимо и постепенно обрекалось на вымирание под влиянием модных теорий о предпочтительности общинного землевладения и тенденций к развитию мелкого землевладения. Сотни тысяч десятин земли переходили ежегодно в крестьянские руки параллельно с разорением помещиков и уходом их в города, где они превращались в чиновников, ослабляя земледельческую мощь России. Между тем снабжение городов и экспорт производился не крестьянами, владевшими в общей сложности тремя четвертями всей земельной площади России, а помещиками, владевшими только одной четвертью. Не только благосостояние России, но и всей Европы находилось в зависимости от культурного состояния помещичьих хозяйств, и с уничтожением последних голод являлся неизбежным. Для восстановления России и экономического равновесия Европы нужно не закрепление за крестьянами захваченных ими помещичьих земель, не узаконение грабежа, а восстановление крупного землевладения. Таковое немыслимо без широкой государственной помощи земледелию, без образования земледельческих союзов и обществ, без мелиорации, словом без культурного элемента в деревне, способного войти в связь с Америкой и Западной Европой и пользоваться их кредитами. Жиды прекрасно учитывали роль помещиков в России и, уничтожая их, знали, зачем это делали.

Вот несколько картин, ставших возможными в России с воцарением жидовской власти.

«Lokal Anzeiger» печатает выдержки из письма немца, поволжского колониста, рисующие картину страшного голода. «Мы съели последних своих собак, кошек и крыс. Мы питаемся падалью убитой в прошлом году скотины. В нашей деревне ежедневно умирает 5-6 человек. Если вы нам не поможете, мы все перемрем…» (Еженедельник Высшего Монархического Совета, №3, от 28 августа 1921г.)

«В районе Старого Оскола произошло кровавое побоище между местными крестьянами и крестьянами, прибывшими из голодных губерний…» (Там же, №5, от II сентября 1923 г.)

«Волна голодных крестьян уже докатилась до Москвы… вид у людей ужасный: впалые щеки, темный цвет лица, ввалившиеся глаза и страшная худоба тела. Особенно ужасен вид детей: это живые мертвецы… по всем дорогам видны группы (семейства) еле плетущихся, каких-то полуживых людей. Одежда – лохмотья… В Советской России организуются специальные отряды для вооруженной борьбы с толпами голодных, двигающихся на Москву. Отряды эти достигают 50 000 человек.» (Там же.)

«Письма из России говорят о все растущем голоде в Поволжье. На улице часто целыми днями лежат распухшие трупы умерших от голода людей, в лучшем случае, они к вечеру убираются. Очевидец описывает душераздирающую сцену, происходящую на одном из волжских пароходов: сумасшедшая мать, утопив трех своих детей, металась по пароходу, проклиная большевиков и угрожая им кулаками, пока не была арестована местной «чека». (Там же, №7, от 25 сентября 1923 г.)

«Советские издания изредка сообщают о смертных случаях от голода. В Бугуруслане Самарской губ. «на почве голода» заболело 613 человек, из коих умерло 355 человек; в селе Старицком Красноармейского уезда Царицинской губ. умерло 31 человек.» (Петроградская Правда от 24 сентября.)

«В Балашове 4500 маленьких детей умирает в три недели… У киргизов 2 миллиона голодающих. Матери, доведенные голодом до отчаяния убивают своих детей, пожирая их трупы…»

«Опозоривший свое имя дружбой с советской властью Фритьоф Нансен, сведения которого уж никак не могут быть преувеличенными, сообщает в своем докладе, что «голод захватил 19 000 000 человек, из которых 15 миллионов приговорены к голодной смерти. В Самарской губ. были арестованы две женщины, которые убили старых бродяг и съели их мясо. В Пугачевском уезде дошли до того, что жарили трупы, вырытые с кладбища. В одной деревне мать раздала своим трем дочерям труп своей старшей дочери, умершей от голода. В Минске были случаи, что матери убивали собственных детей, чтобы избавить их от мук голода. В Новороссийске одна мать утопила своих детей. В Башкирской республике едят конский помет. В Симбирске крестьяне собирают болотные водоросли и едят их, перемешивая с навозом.»

«Из Гельсингфорса сообщают об анархии, царящей в Поволжском районе. Советская власть не торопится с эвакуацией голодных. Толпы голодных продолжают бродить из одной местности в другую, объединяясь иногда в более значительные группы. Комиссар по эвакуации Сафронов ловко устроил вблизи Симбирска столкновение двух таких групп, в результате чего было много убитых и раненых. Под конец появились красноармейцы и нагайками разогнали обезсиленных и голодных людей.»

«Известия, получаемые из голодающих районов России, рисуют картины, полные ужаса. Длительная голодовка, наравне с дикой, непримиримой ненавистью к виновникам этих несчастий – социалистам, доводит некоторых крестьян до полной апатии, равнодушия и покорности пред судьбой. Прибывшие из России вместе с Нансеном его сотрудники рассказывают, что ими наблюдались следующие случаи. В одной деревне они видели, как крестьяне, одевшись в чистое белье, забирались на печку и, укрывшись шубами, лежали в полном безмолвии. На вопрос, что они делают, получался ответ: «Есть больше нечего, жить все равно осталось один день, смерти ждем». Часты случаи, что целые семьи вымоются в бане, пустят угар и с молитвой к Богу медленно умирают. Ужаснее всего то, что на будущий год нужно ожидать еще худшего голода, который охватит уже не местность, населенную 30-ю миллионами, а пол-России. Москва, «сердце России», – представляет из себя позорную и жалкую картину. В жизни города две стороны, совершенно противопложные одна другой. В то время как одна часть населения роскошествует, пьянствует и развратничает, другая постепенно вымирает, занятая лишь вопросом раздобывания хлеба насущного, не интересуясь окружающим, живя лишь изо дня в день.» (Там же.)

«Приехавший недавно из Петрограда доктор Б. рассказывает следующий эпизод. Однажды хозяйка квартиры, в которой он жил, заявила ему, что она не сможет его накормить и вместо ответа на его вопрос, отчего он в этот день должен остаться без обеда, повела его на кухню и показала на столе часть человеческой ноги. Возмущенный доктор взял с собой этот кусок «мяса» и пошел в лавку, из которой оно было получено. В лавке он получил ответ, что в этот день мясо получено из чрезвычайки (чека) и все того же сорта. В комиссариате, куда он отправился, доктору выражали сочувствие, возмущались, но сказали, что ничего сделать не могут. Б. не успокоился и пошел в чрезвычайку, там его заявление было тоже встречено «сочувственно», но отговаривались тем, что ничего сделать не могут. Когда же доктор заявил, что он пойдет в исполком и опубликует об этом в газетах, чекисты, выслушав его речь, тоже «сочувственно» сказали ему: в исполком вы, конечно, пойдите и вообще ваши заявления можете делать где хотите, но в газетах об этом печатать не советуем. Имейте в виду, что через два дня после появления вашей заметки в печати, ваша нога будет лежать на том же прилавке…» (Там же, № 34, от 20 марта 1922 г.)

Многие проживающие за границей русские и поголовно все иностранцы не имеют никакого представления о тех ужасах, которые творятся в России. Печатаем ниже письмо, приподнимающее хоть отчасти завесу над той трагедией, которую переживает русский народ, стиснутый в цепких лапах социалистов. Письмо помечено 18-У, отправлено из Москвы.

«Вчера были (по случаю имянин Тани) все родные. Жена Пети рассказывала, как в семье их знакомых Ш. отправили барышню лет 16-ти к родным в Саратовскую губ. отвезти продукты и спустя две недели пришла телеграмма: «Лелечку съели».

Валя (дочь помощн., завед. одним детским домом) передавала рассказы детей, прибывших из Казани, о том, как татары ловили по дорогам проезжающих арканами и ели.

Прибывшие из голодных мест сообщают, что людоедство настолько заразительно, что люди перестали даже искать другой пищи, предпочитают «человечину». С мест запрашивают Москву, что делать с пойманными людоедами, держать ли их в тюрьмах, расстреливать, или же выпускать на свободу; число таких преступников огромно и увеличивается с каждым днем. Со слов знакомого доктора знаю, что в провинции съели доктора, сиделку и санитара. Другой доктор, бывший довольно толстым, не выдержал и сбежал из Поволжья: «Чувствую, – говорил он, – что меня хотят съесть, заманивают, как-то особенно ласково смотрят и т.д. Вот, дорогой мой, тема для психологического исследования, – ощущения человека, которого хотят съесть».

Вчера Катя очень сочно, как умеют рассказывать только старые да бывалые люди, передавала нам следующее (это не басня, знает она это от верных людей): «Один мелкий торговец собрал мучицы, крупицы, сахарку да чаю и поехал к брату в деревню в Самарскую губернию. На станции спрашивает у знакомых мужиков: «Как брат?» – «Да ничего, только ты туда не езжай». Он все же поехал. Встречает его брат, равнодушно берет продукты и все его щупает: «А ты, брат, жирный». «Ну, а где дети твои?» – «Да под полом!» – «А жена?» – «И жена там». Вылезла жена и первым делом пощупала приезжего: «А ты жирный», говорит. К окну собралось человек 10 крестьян, смотрят на приезжего.

«Коли хочешь посмотреть детей, полезай под пол!» – «Да ты их сюда приведи!» – «Нет они у нас там и живут. Полезай ты первым». Приезжий ни за что – страшно вдруг стало. Наконец уговорил он хозяина первым в подвал спуститься, а лишь тот сошел, захлопнул за ним крышку погреба и в дверь. Выскочил из избы, а тут его давай хватать, ловить – караулили значит. К счастью, все они как мухи, пихнешь – с ног валятся, отбился и скорей на вокзал». Этот рассказ произвел на нас всех страшное и удручающее впечатление, есть с чего испугаться. Собака собачины не ест, а тут брата, собственных детей – ужас!»…

«По сообщению из иностранных источников в Крыму более 60 000 человек умерли от голода, из них 60% детей. Трупы их съедены голодающими. Те же источники приносят известие, почерпнутое из «Красной газеты», о расстреле «из человеколюбия и санитарных целей» 100 детей, заболевших сапом от употребления мяса, зараженных этой болезнью лошадей…»(Там же, № 44, от 5 июня 1922 г.)

«В «Кубанце» помещено следующее письмо из Советской России, полученное одним из казаков Кубанской дивизии: «10 октября 1923 г.

Получил твое письмо, очень тоскливое и нерадостное. Из содержания его видно, что «вы» уже выдохлись совершенно, потеряли всякую надежду и в будущем «вас» не ожидать такими, какими «вы» ушли от нас. Я просто себе не могу уяснить, что вы там делаете. Какого черта вы там сидите – не идете к нам выручать нас из жидовской неволи-рабства. Мы давно уже кричим караул.

Я себе не могу уяснить, чего вы ждете. Почему вы не идете спасать Родину-Россию, которой сейчас не существует; ту бывшую великую и сильную Россию и славный русский народ, предки которого в свое время неоднократно спасали братьев-славян?

Я удивляюсь всевозможным запросам: «какие общества, категории его и т.д.». В жидовско-хамской России существует: 1) привилегированное красное дворянство (сюда входят: евреи, босовня, беднота, разбойники и русские христопродавцы); 2) крестьянство, служащие и элемент торговли (кулачество, буржуазное и контрревол.).

Все ответственные должности занимают граждане жидовского происхождения (обрезаны). Их сотрудники и вся бывшая босовня, воры, мошенники, уголовные преступники, беднота и русские христопродавцы. Остальные слои в состав общества не входят и считаются неблагонадежным элементом и даже вредным; на него, главным образом, легло все бремя налогов, существующих в совдепии. Ты, вероятно, себе не представляешь налоговых ужасов, проводимых в Совроссии. Я до осени не имел даже стола, кровати, скамеек и т.д… Словом, спали на иолу, кушали из кастрюли по очереди, за неимением ложек и тарелок: обед состоял из кукурузной муки (мамалыга и лепешки из муки пополам с ячменем); и в то же время подлежал налогам… зимой уплатил «труд-гуж-налог» но 30 миллионов за душу; летом душевой – 270 миллионов рублей; в сентябре – 5 700 000 рублей подоходно-преимущественный и т.д. Крестьянство вообще облагается вовсю, и все это идет на поддержание агитации за границей и обогащение «красного дворянства».

В Совроссии есть два общества: привилегированное и крепостное-рабское. Второе по численности преобладающее, между собой враждующее, особенно второе, за которым перевес и сила в будущем, которое с нетерепением ждет случая (войны) для уничтожения жидовско-хамского царства.

Армия (красная) состоит из призывников, которых до призыва обучают и они отбывают лагерные сборы; все командные должности и ответственные посты занимают красные дворяне из жидов.

Общество нравственно пало до неузнаваемости, его нечеловеческая, скотообразная жизнь превратила в полудикое, слепо повинующееся животное, оно нравственно убито навсегда. Правда, в городе можно видеть общество разодетое, разукрашенное золотом, это жены и мамаши главных заправил государства. Бывают и вечера и балы, тоже в названном обществе. Остальное полуголое, оборванное, исхудалое, босое, униженное до неузнаваемости, запуганное, еле таскающее ноги, добывает непосильным трудом хлеб… Религия свое отстояла: массы ее поддержали и сейчас идет по старому… Словом, я затрудняюсь тебе все написать… одно скажу, что главная масса кричит караул, призывает помощь, но ее нет. Малейшие новости о свержении кабалы коммунизма страшно интересуют общество, оно ждет начала этого. Общество проклинает Англию и Францию за то, что они оттягивают и не приступают к ликвидации хамской России…

Сие письмо пошли в Париж, в русскую газету или в штаб Врангеля: пусть весь мiр знает, что мы кричим о помощи…» (Новое Время, 14 дек. 1923., №792.)

Если бы голод явился действительно только стихийным бедствием, как утверждают большевики и те кто им верит, а не одним из способов истребления русского народа, то советская власть, не проявляя личной инициативы, не мешала бы, по крайней мере, частным лицам бороться с этим бедствием. Мы видим, однако, обратное. Голод содействовал не только истреблению русского народа, но и помогал выкачивать, под предлогом «помощи голодающим», деньги из-за границы, идущие столько же на усиление советской власти в России, сколько и на пропаганду коммунизма в Европе. Помогая «голодающим в России», Европа, в сущности, помогала своим собственным коммунистам и укрепляла их позиции.

Не оставляю без доказательств и этих утверждений. Вот что мы читаем в русской и иностранной прессе.

«Московский общественный Комитет помощи голодающим распоряжением советской власти закрыт, большинство членов его арестовано. Еще раз большевики доказали мiру необоснованность мнения, будто они идут на уступки и эволюционируют.» (Еженедельник Высшего Монархического Совета, № 4, от 4 сентября 1921 г.)

«По сведениям из Москвы, 3 члена комитета помощи голодающим – Кишкин, Кусков и Анархасов приговорены к смертной казни. Па запрос Нансена по этому вопросу из Москвы дан уклончивый ответ.» (Там же, № 10, от 16 октября 1921 г.)

«В Нью-Йорской газете «N.Y.Times» от 23 августа 1921 года приводятся сведения о количестве заграничного золота, привезенного в Америку за последнее время или ожидаемого к поступлению в местные банки. Между прочим, сообщается, что банк Кун, Лейба и К°, главой которого состоял умерший еврей Яков Шиф, субсидировавший русские революции в 1905 и 1917 годах, за время с 1 января текущего года, получил золота из-за границы на сумму 102 290 000 долларов. Несомненно, что значительная часть этого золота не может быть иного происхождения, как большевического…» (Там же, № 8.)

Этих и подобных сведений так много, что нет никакой возможности собрать их, ибо, повторяю, что один перечень их составил бы содержание нескольких томов. В полной мере, посему, справедлива передовая статья «Еженедельника Высшего Монархического Совета» от 6 марта 1922 года, № 32, под заглавием «Итоги революции», где, между прочим, говорится:

«…Результаты освобождения Императором Александром II крестьян от крепостной зависимости полностью уничтожены. Большевиками установлено для крестьянского населения нечто во много крат худшее, чем крепостное право, что-то граничащее с самым первобытным рабством. Благодаря невиданным насилиям и грабежам, крестьянское население, обнищавшее и лишенное лошадей, скота и семян, обречено во многих местах на лютую голодную смерть. Большевические газеты ныне уже не скрывают, что десять миллионов крестьян обречены на голодную смерть и что во многих местностях обезумевшее от лишений население утоляет муки голода трупами умерших. Россия – житница Европы при Царях – благодаря революции стала страной, вымирающей от голода. Всякая духовная жизнь в России уничтожена. Терроризованное безсудными и чудовищными казнями население боится вслух, даже в присутствии близких, выражать свои мнения и чувства. Молодежь и дети искусственно развращаются врагами Христа, которые всеми способами и не стесняясь в средствах стремятся уничтожить христианство в православной России…»

В.П. фон Эгерт
ТАЙНАЯ ВОЙНА С РОССИЕЙ

5/18 декабря 1911 г. посол Соединенных Штатов Северной Америки в С.-Петербурге вручил русскому Министру Иностранных Дел ноту с объявлением о прекращении его правительством действия договора о торговле и мореплавании, заключенного с Россией в 1832 году.

Этот шаг со стороны американского правительства явился последствием агитации, поднятой со стороны американских евреев осенью 1911 г. и направленной на приведение России к необходимости признать у себя за евреями равноправие.

Евреи составляет в Соединенных Штатах крупную силу, несмотря на сравнительно позднее их там появление. Еще в 30-х годах прошлого столетия, когда заключался с Россией уничтоженный теперь договор, евреев в Соединенных Штатах было очень немного, а также и после того долго размеры еврейской иммиграции в них оставались незначительными. Но с конца 70-х годов начинается заметный прилив туда евреев, именно из России, где с 1874 года была введена всеобщая воинская повинность, что дало толчок к бегству отсюда молодых евреев многими тысячами ежегодно. Почти все они устремились в Соединенные Штаты, а затем, по раз проторенной дорожке, потянулись туда и вообще русские евреи все возрастающими массами. Теперь евреев в Соединенных Штатах более 2 миллионов и из них далеко большую часть составляют евреи русские. Совершенно так же, как в Европе, евреи в Америке не принимают участие в тех видах труда, которые составляют основу народного благосостояния: они не идут ни в сельские, ни в фабричные рабочие, ни в рудокопы или дровосеки, ни в каменщики, плотники, железнодорожные служащие, матросы и т.п. Все свои силы евреи направили в Америке на то, чтобы захватить занятия более выгодные, положения более высокие, и предоставленное им здесь равноправие обеспечило им здесь в этом отношении полный успех. При постепенном вытеснении американцев, они захватили в значительной части торговлю и вольные профессии, в особенности адвокатуру, а также сделались почти сплоить хозяевами газетной прессы, усматривая в ней совершенно верно наиболее могущественное средство для приобретения господствующего влияния в стране. Кроме того, они достигли непосредственного участия в управлении страною. В качестве губернаторов, судей, и членов законодательных палат, как штатных, так и союзных. Во внутренней политике страны они представляют крупную величину, и партии, гоняясь за голосами при выборах, считаются с ними самым серьезным образом. Участвуя в выборах лично, со страшным азартом и имея притом в своем распоряжении газеты, евреи держат в своих руках судьбы кандидатов, и никому не устоять против похода, который вздумали бы провести евреи, и проходит только тот, кому они оказывают свое благоволение.

Так дело обстоит и для выборов нового президента, которые должны иметь место в нынешнем году, в ноябре. Подготовление к ним началось еще с осени прошедшего 1911 года. И евреи решили тут использовать свое сильное положение для того, чтобы сделать большое дело для всего своего племени, а именно: принудить американское правительство к выступлению против России с требованием, которое, в случае его исполнения, должно было бы принести с собою равноправие для евреев в России и, стало быть, такое же в скором времени господство еврейства в этой стране, какого оно достигло в Америке.

По команде еврейских лидеров начата была в Соединенных Штатах, приблизительно с октября 1911 г., ожесточенная агитация с обвинением России в нарушении договора 1832 г. и с настоянием, чтобы американское правительство объявило на этом основании России отказ в продолжении действия договора. Полились газетные статьи в этом смысле и стали устраиваться многолюдные митинги, где в том же смысле произносились громоносные речи еврейских ораторов. Как статьи, так и речи уснащались самою грубою бранью по адресу России и всевозможными небылицами об ужасном угнетении в. ней евреев. Русский народ обзывался варварским, злым, низким; русская церковь описывалась как фанатическая, натравливающая народ на "погромы" евреев, и русское правительство клеймилось как жестокое, лицемерное и наихудшее из всех существующих на свете. Самые неприличные и недостойные выходки направлялись против особы Русского Императора, и, когда в одном из больших театров в Нью-Йорке приезжий русский балалаечный оркестр Андреева, очень понравившийся американцам, стал исполнять, по требованию некоторых лиц из публики, русский национальный гимн, то присутствующие в театре многочисленные евреи затушили последний неистовым криком, шиканием и свистом. Наряду со стремлением воздействовать всякими способами на американскую публику во враждебном для России духе, шло усиленное наседание евреев на правительство и на партийных руководителей в Америке; отряжались депутации к президенту, к министрам, к сенаторам и к разным политическим деятелям и давалось всем понять, что если кто будет противиться требованию евреев об уничтожении договора с Россией, то он и его партия должны будут видеть в еврействе, врага себе при выборах. Затем, как только, в декабре 1911 г., открылись заседания конгресса, евреи-депутаты внесли в палату представителей предложение об уничтожении договора с Россией. Это предложение было принято «страха ради иудейска» и затем последовала упомянутая выше нота, врученная нашему правительству 5/18 декабря 1911 года.

Как главный мотив для отмены договора 1832 г. с Россией, выставлялись евреями в газетах и в речах на митингах, как равно в конгрессе, нарушение будто бы этого договора Россией тем, что она не признает за американскими евреями таких же прав по собственному приезду в ее владения и повсеместному в них проживанию без ограничения сроков, какие она представляет прочим американским гражданам. (В официальной ноте нашему правительству этого, впрочем, нет. Она составлена учтиво и ссылается лишь, в общих выражениях, на устарелость договора 1832 г.) Нисколько не смущала евреев и их прислужников явная неосновательность этого обвинения, которое опровергалось прямым текстом договора. Относящаяся сюда ст. I договора определяет: «Торговля и мореплавание между владениями высоких договаривающихся сторон будут свободны и основаны на взаимности. Жителям того и другого государства взаимно будет предоставлено входить во все гавани, места и реки, каждому из сих государств принадлежащие, где иностранная торговля дозволена. Им не воспрещено будет останавливаться там и проживать везде в упомянутых владениях, где им по делам их будет надобность; и вследствие этого они ограждены будут той же самой безопасностью и покровительством, каким и пользуются жители той земли, где они будут иметь пребывание, с тем однако, что они подчинены будут существующим там законам и учреждениям, в особенности же состоящим в силе торговыми постановлениями».

Таким образом, ввиду ясной оговорки в договоре «они подчинены будут существующим там законам и учреждениям», евреи, состоящие в американском гражданстве, подчинены, по приезду в Россию и проживанию в ней, русским законам и их общим постановлениям об иностранных евреях. Относительно этих евреев русский устав о паспортах, в ст. 230 определяет, что они допускаются к приезду в Россию лишь с разрешения Министерства Внутренних Дел и для посещения только известных и мануфактурных городов. Для банкиров и для стоящих во главе значительных городов, впрочем, тут делается исключение и им дозволяется приезжать в Россию и проживать в ней повсюду без предварительного разрешения Министерства Внутренних Дел, на общем основании с прочими всеми иностранцами. Такие же договоры, какой был заключен в 1832 г. с Соединенными Штатами, Россия имеет с Великобританией (12 янв. 1859 г.), Германией (10 февр. 1894 г.), Францией (1 апр. 1874 г.), Нидерландами (13 сент. 1846 г.), Испанией (2 июля 1857 г.), Италией (28 сент. 1863 г.) и т.д. Во всех содержатся такие же постановления о правах, взаимно предоставляемых одним государством гражданам другого, и во всех повторяется та же самая оговорка, что граждане одной страны - пользуются в другой этими правами лишь в соответствии с законами данной страны. Государство, заключая трактат с другими, ни в коем отношении не поступает своими внутренним законами.

Все, установленное в каком-либо трактате относительно прав, взаимно представляемых гражданам одного государства в другом, имеет действие лишь в той мере, в какой это согласуется с внутренними законами каждого государства. Это есть основное положение международного права. Соединенные Штаты ведь, в силу этого принципиального юридического положения и в силу оговорки в трактате 1832 г., считали себя вправе внутренними своими законами закрыть доступ в свои владения целым классам, которые, между прочим, охватывают и многочисленные группы подданных России, — лиц монгольского происхождения, лиц, признающих многоженство и, таким образом, магометан, лиц, слабых здоровьем или одержимых какими-либо болезненными дефектами, рабочих, если они выезжают в Америку по заключенным там с кем-либо ранее контрактам и т.п. (зак. 20 февр. 1906 г.) И, действительно, Соединенные Штаты этим трактата 1832 г. не нарушали. Совершенно таким же образом Россия считала себя вправе, в силу того же юридического начала и той же оговорки в трактате, ограничить внутренними законами приезд в свои владения иностранных евреев и точно таким нее образом с применением этих законов, между прочим, и к американским евреям, трактата 1832 г. не нарушала. И поступила так Россия в силу своих законов, которые старше трактата 1832 г. во все время его существования, так что, если бы это явилось нарушением трактата, то оно началось, стало быть, с самого момента его заключения. Но если бы это было так, то американское правительство давно уже отказалось бы от трактата и не терпело бы его в течение целых восьмидесяти лет. Нужна необыкновенная наглость, чтобы имея, с одной стороны, перед глазами законы американские в применении их, напр., к русским поданным монгольского происхождения или магометанской веры, а с другой стороны, законы русские в применении к американским евреям, находить в первом случае все в порядке и согласным с договором 1832 г., а во втором случае поднимать вопль о нарушении этого договора.

Наряду с объявлением русскому правительству об уничтожении договора 1832 г., на американское правительство еврейским требованием возлагалось добиться от России заключения нового договора, который представлял бы американским евреям одинаковые права с прочими американскими гражданами по приезду в русские владения и проживанию в них. Вот в этом и суть дела — этим окольным путем но, как казалось лидерам еврейства, верным путем и должно было быть достигнуто равноправие для евреев в России. Американских евреев, обращающихся в русские консульства для визы паспортов на приезд л Россию, бывает в год не более 10-15 и из-за этого не была бы поведена евреями такая упорная и хлопотливая агитация в Америке, стоившая притом, без сомнения, немало денег. Не об американских евреях, а о русских и их равноправии тут забота, потому что совершенно здесь понятно: раз Россия согласилась бы предоставить американским евреям беспрепятственный приезд в ее владения и пребывание в них повсеместно, то она не имела бы никаких оснований к отказу в том и прочим иностранцам, за которых тотчас в этом смысле стали бы ходатайствовать их правительства, а что, при таком свободном проживании затем повсюду в России иностранными евреями со всеми правами иностранцев вообще (равными почти совершенно, в гражданской области, права коренного населения), невозможно уже было бы удержать какие-либо правоограничения по отношению к самим русским евреям, очевидно само собою.

Удовлетворение домогательства о предоставлении американским евреям, наряду с прочими иностранцами, права на беспрепятственный приезд в Россию, и проживание в ней повсюду явилось бы внесением изменения в ст. 230 устава о паспортах и, понятно, изменение существующего закона иначе как законодательным порядком произведено быть не может. В данном случае дело должно было бы таким образом пройти весь установленный путь рассмотрения в Совете Министров, в Государственной Думе и в Государственном Совете, прежде представления его на Высочайшее благовоззрение и разрешение Государя Императора. Будучи таким образом, по прямому своему существу, предметом внутреннего законодательства и внутреннего ведения, дело это как таковое и обсуждалось, предварительным образом, в правительственных и общественных кругах России. При этом было признано с полным единодушием, что Россия ни в коем случае не может позволить чуждому правительству вмешиваться в ее внутренние дела и требовать от нее издания законов, сообразных с видами и идеями этого правительства относительно положения евреев среди других народов, а не с ее собственным историческим опытом в этом отношении, не ее собственным пониманием текущей наглядной действительности, не с ее собственным государственным умом. В совершенном согласии с таким взглядом в России и вся независимая пресса в Западной Европе, как равно пресса в Японии, высказались, что Соединенные Штаты сделали шаг, который подлежит самому строгому порицанию и в международных отношениях, так как тут имеет место посягательство на принцип суверенного права каждой державы издавать и поддерживать у себя законы, какие они признают нужными по своему усмотрению.

Таково по существу своему было и объяснение, последовавшее со стороны Министерства Иностранных Дел в речи его, сказанной в Думе 13 апреля с.г. Данный вопрос, таким образом в России исчерпан и разрешен.

ВОЙНА

Когда стало выясняться, что отмена американским правительством, под давлением американских евреев, трактата с Россией 1832 г. вышла ударом в пространство, что Россия тут ничего не испугалась и не намерена сдаваться перед нахальным на нее натиском, еврейство обратилось к другим средствам действия. Верховное управление еврейства пребывает теперь в Америке,— оттуда это и опять, взошло.

I

«Конечно, не худо отменить договоры, но лучше того освободиться навсегда от царского деспотизма! Собирайте фонд, чтобы слать в Россию оружие и руководителей, которые научили бы нашу молодежь истреблять угнетателей, как собак! Пусть лавина эта катится по всем Соединенным Штатам! Подлую Россию, которая стояла на коленях перед японцами, мы заставим встать на колени перед избранным от Бога народом. Собирайте деньги, — деньги это могут сделать!»

Не думайте, что это было сказано в Америке каким-нибудь революционным бродягой из евреев перед подобными ему, в какой-либо из обычно посещаемых таким народом кухмистерских. Нет, это сказал крупный банкир Леб, директор местного департамента продовольствия, в зажигательной речи на многолюдном митинге в Филадельфии 18 февраля с.г. Участники этого, митинга были не сброд, а именитые евреи разных положений и, отчасти, тоже американцы. Один из них, сенатор Пенроз, сильно заискивающий в еврейских голосах при предстоящих президентских выборах, даже выступил в числе ораторов на этом митинге, тоже с враждебными выходками против России.

Бешеный восторг присутствующих был ответом на этот призыв к действиям против России при помощи убийц и бомбистов, широко, снабжаемых деньгами и всем нужным из Америки. Газеты, составляя в этой стране принадлежность евреев, ревностно оповестили тотчас повсюду о митинге и сделанных на нем предложениях. Пошли сборы денег и «лавина покатилась в Соединенных Штатах», как на это горячо направлял Леб в своей речи.

Вот выдержки из газет (материалы из газет «Филадельфия пресс» и «Филадельфия Рекорд» от 19 февраля 1912 г. на английском языке).

II

Мало способствовать деньгами и всеми мерами возбуждений и поддержанию в России внутренних беспорядков, надо ей создать, где только "возможно, и внешние затруднения. В особенности следует направить соответствующее старание на русские дела в Азии, с Китаем и Японией. С большим усердием ведется и в этом смысле кампания евреями -в Америке. На митинге, происходившем в Нью-Йорке 25 февраля с.г., еврей Э. Зелигман, принадлежавший к составу профессоров Нью-йоркского университета, доказывал, что от образа действий, который усвоят себе Соединенные Штаты при нынешних осложнениях в Восточной Азии из-за переворота, происшедшего в Китае, будет зависеть и исход дела по требованию Америки о предоставлении ее евреям беспрепятственного приезда в Россию и проживания в ней. Политикою своею в Китае Соединенные Штаты могут поставить Россию в положение, что она поспешит новым договором удовлетворить означенное требование. (Далее текст из газеты «Нью-Йорк Тайме» от 26 февраля 1912 г.)

Этот профессор и его брат, известный банкир Зелигман, состоят в числе самых рьяных агитаторов против России и действовал в первую голову при принуждении евреями американского правительства к отмене трактата с нею.

III

Затем последовало общее, точным и полным образом сформулированное, объявление войны России от еврейства.

«Евреи всего мира объявили войну России. Подобно римско-католической церкви, еврейство есть религиозно-племенное братство, которое, не обладая политическими органами, в состоянии однако выполнять важные политические функции. И это государство теперь предало отлучению русское царство. Для обширного северного славянского племени нет больше ни денег от евреев, ни симпатий с их стороны, ни в парламентской, ни в журналистической области, но вместо того неуклонное враждование. И Россия понемногу начинает понимать, что означает такая воина».

Вот английский подлинный текст из обширного возвещания в американских газетах (далее текст из газеты «Нью-Йорк Сан» от 31 марта 1912 г.).

IV

Итак, мы имеем перед собою, после того, как еврейством достигнуто уничтожение Соединенными Штатами договора с Россией:
Организацию евреями в Америке похода против России путем возбуждения в ней к убийствам, взрывам и поджогам через мобилизацию отброса страны под еврейским руководительством, как это было в 1905-1906 гг.
Только на этот раз денежных средств для того будет, по-видимому, больше. (Чрезвычайно серьезное значение, для самого близкого времени, получает в этом отношении Ленское дело. Злое само по себе и преступное, оно, сверх того, теперь становится могущественным толчком для беспорядков по всей России и евреи его с этой стороны приветствуют с восторгом. Ленские расстрелы, всякому ясно, будут эксплуатироваться для поднятия новой террористической волны в стране, где за идиотские и возмутительные поступки тамошних распорядителей расплачиваться будут опять жизнью министры, губернаторы и всякие правительственные лица в других местах, вовсе тут непричастные и неповинные. Единственное средство до известной степени ослабить это движение, а может быть, и совершенно его предупредить — быстрое расследование на месте и строжайший суд над виновными).
Давление евреев на американское правительство в смысле понуждения его к враждебной к нам политике в Восточной Азии.
Объявление нам евреями вообще войны без перерыва по всей линии.

Дело поставлено ребром. Или Россия подчиняется требованию евреев, т.е. признав за иностранными евреями право беспрепятственного приезда в нее и проживания в ней повсюду наравне с прочими иностранцами, а за русскими евреями равноправие,— тогда войны еврейства против России не будете, евреи тогда дадут остальному населению России возможность жить мирно, на таких же основаниях, как это устроилось в странах с еврейским равноправием и наиболее полным образом в Америке, т.е. чтобы коренное население работало на евреев, чтобы капиталы страны сосредоточивались в их ведении и чтобы политику государства, внутреннюю и внешнюю, вели они. Или Россия, если пренебрежет требованием и угрозою евреев, терпи от войны, которую они поведут против нее беспощадно на всех пунктах. Таково положение в его фактической действительности. Никто не должен прикрывать этой действительности иллюзиями перед собою и софизмами перед другими. А также никто не должен от нее презрительно отмахиваться. Еврейство — большая сила, с которой считаться надо серьезно.

Тем, которые перед поставленною нашему государству от евреев альтернативою склоняются к избранию первого пути действия, т.е. подчинения еврейскому требованию, автору этой статьи сказать нечего. Для тех же, которые находят, что следует предпочесть второй, приводятся здесь известные данные и соображения, заслуживающие внимания.

Объявленную ей еврейством войну Россия должна встретить, понятно, как можно лучше вооруженной со стороны своих законов, своей административной политики и своей дипломатии.

Между тем, во всех трех направлениях Россия не только не вооружена, но и прямо оказывает своему противнику существенную помощь для ведения войны.
Трудно себе представить что-нибудь более несообразное, чем наше законодательство о евреях. Взять хотя бы ту самую ст. 230 уст. о пасп. относительно евреев, из-за которой велась в Америке кампания, направленная к отмене трактата и с Россией. В этой статье постановлено как общее правило, что для посещения известных мануфактурных и торговых мест, притом не иначе, как с разрешения Министерства Внутренних Дел. Однако тут же делается исключение для иностранных евреев, которые состоят банкирами и главами значительных торговых домов: этим можно приезжать в Россию без такого разрешения Министерства Внутренних Дел и во всякие места. Но ведь именно «Банкиры и главы значительных торговых домов»,— Леб, Шифф, Зелигман, Гросс и др.— составляют душу и направляющую силу враждебного движения еврейства против России. А законы о евреях русских подданных? Это запутанная сеть многочисленных дробных правил, представляющих какое-то бесплодное топтание на месте, ни два ни полтора, стеснительных для простой еврейской массы и льготных для богачей и интеллигентов, тогда как эти особенно вредны и опасны. Им свободно открывается дорога к захватам — в области экономической первым и в общественной жизни вторым. Поддерживается, таким образом, еврейство в той его части, которая дает наиболее сознательных и боеспособных врагов России и которая даст их теперь сугубо при общей войне, объявленной русскому государству еврейством.
Еще более, нежели законы, политика высшей администрации в России поощряет эту часть еврейства и выводит ее наверх. Удерживается директива, данная резко в этом смысле бывшим министром финансов С.Ю. Витте (впоследствии графом), Государственный банк при нем сделался просто питомником для еврейских банков, в субсидировании еврейских предприятий при нем не бывало отказа, подведомственные министерству финансов учебные заведения широко открывались евреям и, т.д. Свою заботу о преуспевании еврейства этот министр деятельно проявлял и вне пределов России; например, в середине 1890-х годов, объявляя и доказывая, что нет золота для поправления русской валюты, и устраивая в России девальвацию, он одновременно отсылал миллионы за миллионами золотом Соединенным Штатам для поддержания их валюты, от чего зависело спасение близких там к банкротству многих европейских банков и спекулянтов. Дань благодарности ему за это еще недавно принес в речи, сказанной в комиссии по иностранным делам палаты представителей в Вашингтоне, А. Уайт: «Я знал одного великого русского, Сергея Витте. Это он, в бытность свою министром финансов, наделял нас в Америке во время президентства Кливленда, для поддержания нашей валюты, многими и многими миллионами золота, на самых сходных условиях ссуды». По лозунгу, данному всесильным тогда министром финансов, благоволение к евреям стало общим тоном, и в какие-нибудь пятнадцать лет произошло изумительное проникновение еврейством всей России. Все оставляемые нашими несовершенными законами многочисленные лазейки были использованы евреями, не зевавшими при таком поощрении, для распространения за черту оседлости. Теперь и вне этой черты всякий город, всякое местечко пестрят евреями и в их руках монополизируется вся торговля страны. Поразительным образом изменилась, напр., физиономия Петербурга за это короткое время. Одновременно цвет еврейства получал усиленное покровительство для занятий руководящих положений в банковском и акционерном деле и украшался, где только представлялся случай и где это зависело от министерства финансов, также государственно-служебными отличиями. Окрепая с этой стороны, еврейство уже затем само шло дальше, внедряясь в прессе и, все глубже, в адвокатуре, а также включая в поле своих действий высшую школу. Благодаря всему этому, объявившее теперь России войну мировое еврейство имеет внутри самой нашей страны сильнейший контингент богатых, интеллигентных и влиятельных бойцов.
Как обстоит для России дело, при этой войне, со стороны ее дипломатии, так это характеризуется тем обстоятельством, что в качестве коммерческих агентов за границей министерство финансов держит предпочтительно евреев. Это тоже так повелось со времен С.Ю. Витте. Но должность коммерческого агента русского правительства очень важная и заключает в себя сплошь да рядом финансово-политические функции. А привыкли .эти агенты действовать обособленно, вые сферы государственной, посольской дипломатии, составляя нечто вроде дипломатической опричнины в специальном ведении министерства финансов. Это совершенно невозможное положение дела бросается особенно резко в глаза в Соединенных Штатах. Там министерство финансов удерживает коммерческим агентом еврея Виленкина, который женат на дочери лондонского банкира Зелигмана, брата тех двух Зелигманов в Нью-Йорке, профессора и банкира, которые играют такую деятельную роль в агитации против России. Что же поэтому Виленкин для России в Америке? Или одно, или другое: или в нем живет совестливое сознание, что он всем обязан России, что благоволением одного из ее министров, С.Ю. Витте, который, как ни есть, но все же по своему положению был министр русский; он выведен из маленьких людей в большие, имеет от русского правительства ордена, чин действительного статского советника, видную представительную должность и жалование больше члена Государственного Совета, причем все это дало ему возможность и хорошо жениться в богатой еврейской среде,— и он вследствие всего этого держит сторону России при нападениях на нее его американской родни и американских соплеменников; или же, что более вероятно, он солидарен здесь с еврейством, сочувствует агитации американских евреев против нашего государства и способствует ей. В первом случае он, очевидно, ненавидим американскими евреями, ни кредита, ни связей среди них не имеет и, стало быть, совершенно бесполезен для России; коммерческий агент из русских, не находясь тут ни в каком фальшивом положении, несомненно должен был бы иметь гораздо больший вес и большой успех при коммерческих или финансовых операциях, в которых могла бы быть надобность для России в Америке. А во втором случае он государственный изменник, от самого русского правительства поставленный в такое положение, что способен приносить России много серьезного вреда.

Совершенно очевидно, что так дальше идти не может, что законодательство и практика управления должны вступить на новый путь в устройстве отношений к еврейству.

По преобладающему у нас взгляду, разрешение еврейского вопроса в будущем рисуется как картина сотрудничества евреев на справедливых, равных основаниях с остальным населением в общегражданской жизни, и принципом для всех мер в настоящем, которые к этому привели бы, полагается приобщение евреев к прочему населению, соответственно чему предоставление им равноправия выступает само собою как одно из необходимых к тому условий.. Расходятся только в том, что одни настаивают на немедленном признании за евреями равноправия, а другие не считают возможным проводить это иначе, как постепенно.

Взгляд этот в корне неверен. Перспектива равного дружного сотрудничества евреев с остальным населением в общегражданской жизни, при разном пользовании правами и выгодами, но и при равном участии в обязанностях и трудах, есть отвлеченная мечта людей гуманных, но или не знающих истории и современной действительности, или усиливающихся, во имя привлекательной идеи, закрывать на них глаза. Никогда евреи в странах, где им предоставлялось равноправие, не становились в равное положение с остальным населением, а использовались они неизменно для насилия над этим населением (вспомнить хотя бы историю Парфянского и Вестготского государств, от того и погибших). И бьющим в глаза образом это происходит во всех странах, в которых евреи делятся с остальными на честных, товарищеских основаниях их тяготами, где они работают здесь в наиболее важных, главнейших областях народного труда, на которых строится все благосостояние, вся жизнь страны?

Где, например, в Америке, наделившей евреев полнейшим равноправием, сельские фабричные рабочие, каменщики, плотники, матросы, железнодорожные кондуктора или т.п. из евреев? Их нет — от всего этого евреи отворачиваются и все их помышления направлены только на то, чтобы стать среди работающего кругом люда заправителями и хозяевами, чтобы захватить капиталы, не их трудом созданные, и чтобы руководить массою, захватом газетной прессы, захватом адвокатуры, суда и управления. «Мы Богом избранный народ, призванный владеть миром»,— это крепко сидит в еврействе и знать оно не хочет никакого равенства с другими: равноправия оно требует и равноправием пользуется не для этого, а для того, чтобы усесться крепко над окружающим народом. Смешны старания у нас о «приобщении» еврейства к остальному населению: еврейство само этого вовсе не хочет и берет из этих стараний только то» что ему полезно и нужно для усиления себя именно как еврейства, а поскольку тут происходит приобщение к обязанностям и повинностям остального населения, как, например, к повинности воинской, убегают от этого и уклоняются всеми мерами. (В 1911 г. недобор призывных евреев составил 11 тыс. 338 человек. Русские все вместе дали недобору 1 тыс. 196 чел). Где оно приобщилось к прочему населению, например, в той же Америке, еврейским Эльдорадо? Оно достигло там невиданной силы, но именно как еврейство, как «религиозно-племенное братство», сознающее себя особо стоящим от прочих людей на земном шаре и решительно провозглашающее себя таким (см. отд. III выше).

Для всякого времени, таким образом, политика ассимиляции евреев, приобщения их к окружающему народу и предоставления им для того равных с ним прав есть игра впустую по отношению к еврейству и во вред отношению к тому народу. А для такого положения, когда еврейство объявило себя решительным врагом известного народа и деятельно повело на него наступление? Как, например, в настоящем случае, где первый акт наступления обнаружил, притом и немалую, силу врага — шутка сказать, достигнут разрыв договора и многолетних добрых отношений, связывающих один великий народ с другим.

Само собою все, что можно было бы привести вообще против евреев или за них, совершенно уже исчезает в своем значении перед этим единым всерешающим фактом, что еврейство объявило войну России, причем знаем, что войну эту оно в состоянии вести весьма действенными средствами.

Бранью тут разражаться против еврейства? Было бы бесполезно. Да и несправедливо. Всякий народ, как и всякий отдельный человек, хочет устроиться в мире как можно лучше. Этого хочет и еврейство, но только то, что оно считает для себя наилучшим, означает худое и тягостное для других народов, и то, что оно желает для этого взять себе в России, Россия не обязана ему отдавать, и не может,— свою торговлю, свои капиталы, свою печать и не зависящую отсюда возможность иметь свое собственное общественное мнение, не фальсифицированное в духе служения еврейской пользе, свое руководительство государственными и общественными делами и т.д. Если же за то, что Россия противится отдать это еврейству, последнее объявляет ей войну, так оно поступает не хуже и не лучше, чем государства, христианские и нехристианские, когда они предпринимают походы против других государств из-за чего либо, чтобы желательно взять в них. И с объявлением ей от еврейства войны, Россия должна просто видеть в нем воюющую сторону, на общем основании обращаясь к соответствующим действиям.

А именно?

Убрать надо всю мешанину нынешних законов о евреях и. порешить с административною политикою «постепенного приобщения» евреев в России к коренному населению. На место всего этого должны стать меры, указываемые трезвой государственной мыслью о необходимости защищаться.

Прежде всего противник должен быть обессиливаемым на том крыле его армии, которым оно стоит в наших владениях. Война будет вестись много лет беспрерывно. Меры защиты тоже требуют для своего выполнения ряд лет. Но обратиться к ним следует теперь же.

И закон и управление должны поставить себе целью:
Численное уменьшение еврейства в России насколько только возможно. Для этого — всемерное поощрение эмиграции евреев, не останавливаясь тут, если нужно, и перед крупными денежными затратами.
Приведение рассеявшегося по всей России еврейства обратно в черту оседлости, без всяких исключений для кого бы то ни было по имущественному положению, занятиям или образованию. Постепенное сужение самой черты оседлости.
Вместо приобщения, наоборот,— разобщение. Ни в учебные заведения, ни в правительственные, общественные или частные учреждения, ни в адвокатуру, ни в прессу не должны быть допускаемы евреи. За то им должно быть предоставляемо, пока тянется их выселение и часть их еще живет в России, иметь школы, газеты, а также органы внутреннего управления и суда для себя, по возможности, с малым во все это вмешательством русского правительства. Приведение, конечно, всех мер против еврейства единственно на основаниях строгой законности, без допущения произвола и с предотвращением, тем более, насилий толпы. Подобная разработка этих основных требований, отмеченных в грубом очертании, должна быть одной из ближайших задач законодательства. Едва ли возможно будет достигнуть полного удаления евреев из России, но надо, стараться подойти к этому как можно ближе.

Что касается еврейства в его заграничной части, то его положение в войне с Россией должно будет оказаться наиболее сильным, когда мы стали бы обращаться к иностранному займу. Но новый представительный строй в России не выполнил бы одного из самых главных своих назначений, если бы благодаря ему не завелось у нас такое государственное хозяйство и не увеличилось материальное преуспевание народа в такой мере, что при надобности в правительственных займах таковые могли бы быть произведены всегда внутри государства, без печального и унизительного обращения к заграничным банкирам.

Далее необходимо твердо помнить, что при всяких международных осложнениях, которые затрагивали бы Россию, еврейство всеми силами будет поддерживать ее противников и что заветная мечта еврейства — вовлечение России в войну, при которой опять оказалась бы побежденною, униженною и, авось, принужденною наконец дать у себя еврейству то место хозяина и распорядителя, которого оно добивается. Тут одно только можно сказать — Россия должна быть сильна в военном отношении и на суше, и на море. Она должна наконец выйти из того состояния бездействия и безволия после поражений 1905 года, при котором она остается ничтожною военною величиною и должна трепетать перед перспективою новой войны откуда бы то ни было. Тогда и помощь еврейства ее врагам не страшна.

Затем следует на всякий случай иметь в виду, что против воюющего с ней всемирного еврейства Россия будет иметь за границей естественного союзника. Это антисемитизм, все более теперь растущий в государствах с еврейским равноправием. Та же Америка, в независимой части своего населения, начинает заметным образом проявлять себя в этом направлении и, при свойственной американцам страсти к преувеличенным размерам во всем, может еще, пожалуй, когда-нибудь удивить в этом отношении весь мир. В газетах там этого, понятно, не видно, потому что они почти все принадлежат евреям или находятся под их влиянием. Но это выражается в стремлении высших классов отгородить себя как можно строже от еврейства, а также во всяких враждебных выходках простого народа против евреев. И, между прочим, все более часто стали получать теперь в России письма от американцев, где высказывается, в восторженных выражениях иногда, чрезвычайное довольство тому, с какою твердостью и с каким достоинством Россия отразила натиск, произведенный на нее, в виде отмены договора 1832 г. американским правительством по еврейскому принуждению.

Возразят: как — выселение евреев из России? Это легко сказать на словах, но попробуйте это осуществить на практике.

Действительно, слабодушной или дилетантской политике это не по плечу. Но настоящая государственная политика справиться с этой задачей сможет.

Такая политика обратится прежде всего, между прочим, к использованию существующего уже среди еврейской массы в России сильного стремления к выселению. Она всячески будет поддерживать это стремление и устранит в особенности те бесчисленные придирки и затруднения, которые самым нелепым образом встречают у нас выселяющиеся евреи в своих хлопотах и паспортах на выезд.

Ежегодная цифра эмигрирующих из России евреев значительно колеблется. Наиболее высокая была в 1906 году, когда в одни Соединенные Штаты выселились 125.234, а всего за границу едва ли менее 150000. Вследствие эмиграции и теперь уже число евреев, несмотря на ежегодный прирост рождениями, уменьшается в России, хотя и незначительно. Десять лет тому назад, в 1902 году, их численность 5.751.446, теперь же, вероятно, их состоит не более 5.500.000. В доведении ежегодной цифры еврейской эмиграции до 500.000 не представляется ничего невозможного при облегчениях и помощи эмигрантам, а тогда через 10-12 лет картина уже окажется совсем другая.

Затем, разве нет других способов для разрешения еврейского вопроса в России?

Самая постановка таким образом перед собою дела показывает его непонимание. Нет «еврейского вопроса в России». Есть еврейство всего мира и война его с Россией. Евреи в России — только часть единого еврейского государства. У этого государства территория замещается совокупностью положений, занимаемых отдельными евреями, где они находятся,— положений банкиров, крупных коммерсантов и мелких торговцев, адвокатов, журналистов, депутатов в законодательных собраниях, а также, как, например, особенно в Америке и во Франции, судей, губернаторов и лиц в составе высшего правительства. Все это дает еврейству не менее твердую базу и не менее благоприятные условия для развития, нежели это мог бы дать какой-нибудь кусок земли в виде своей территории. Денежные средства еврейского государства огромны и все его граждане, будучи одной крови и одной веры, связаны между собой, кроме того, искренним, крепким еврейским патриотизмом: всякий еврей стоит за общее еврейское дело. А в течение последнего времени это государство стало получать и хорошую формальную организацию. Так какие же разговоры могут быть о разрешении «еврейского вопроса в России», словно какого-то отдельного от жизни всего еврейства? Последнее идет своею дорогою и раз эта дорога — война с Россией, так Россия должна воевать, и простая логика указывает на выселение евреев из страны как на совершенно необходимое средство обороны.
Источник: Русская Мысль в Петербурге. http://pycckie.forum24.ru/?1-18-0-00000 … 1186504132

Священник Евгений Смольянинов

СЫНЫ БОЖИИ ПРОТИВ ДЕТЕЙ ПОГИБЕЛИ

К вопросу о родословной нынешней государственной власти в России

Непримиримая борьба этих групп обострилась в наши дни до предела. Сегодня мы видим успех детей погибели и кажется, что этому не будет конца.
Для того, чтобы знать, кто против кого, разберемся и приведем определения этим группам.

Дети погибели – это люди, взявшие на вооружение идеологию падшего ангела. Первое, чем отличается падший ангел от Ангелов Божиих – это противление власти Бога. Потому то он и получил имя противник, т.е. дьявол. Второе, чем он отличается – это клевета, он лжец и отец лжи. Вот по этим двум составляющим можно определить его последователей. Хотя это сделать будет непросто. Мы знаем выражение: «Чтобы обмануть, нужно говорить правду, только правду, но не всю». Это выражение нужно не забывать сегодня.

Определить следующую группу: Сынов Божиих еще сложнее. Для этого нам надо отмежеваться от ложной скромности. Ложная скромность и прелесть – это разные понятия, но из одного источника. Прелесть – лесть, ложь, навязанная лукавым человеку для его обольщения и возвышения над людьми с помощью гордыни. Ложная скромность – маловерие, неверие в особенное предназначение человека в Божественном домостроительстве.

Чтобы преодолеть ложную скромность, нужно знать слова преподобного Симеона Нового богослова: «И те, которые будут жительствовать таким образом, не далеко будут от царствия Божия, но по мере ревности и усердия, какие покажут в исполнении заповедей, восприимут мзду созерцания Бога, большую или меньшую, скорейшую или медленнейшую, соответственно подъемлемым подвигам, и соделаются сынами Богу и богами по благодати во Христе Иисусе Господе нашем, Коему слава во веки.» (Слово 61).

Вот теперь можно разделить эти две группы точнее. Одна группа исполняет заповеди Божии, чтобы стать сынами Богу. Другая, последователи дьявола, пытаются завладеть миром Божиим с помощью лукавства.

Эта градация нам нужна для наведения порядка на земле. Точнее – для восстановления правды и истины.

Теперь посмотрим, кто является террористом. Те, кто наследуют качества от падшего ангела, поднявшего бунт против своего Творца. Или те, кто хочет восстановить гармонию мира?

Проследим цепочку революций. Дьявол – первый революционер. Нам важно вспомнить последователей первого революционера в России. И не будем вспоминать всех, а только их атаманов: Ленин, Сталин, Хрущев, Ельцин, Путин. Интересно то, что все они приходили к «власти» с помощью террора или дворцового переворота. Кроме одного Путина.

С Путиным, пожалуй, многие меня не поймут. Как я его поставил в один ряд с Лениным? А что, разве он получил власть от Бога, как Помазанник? Нет, он получил «власть» от Ельцина, захватившего ее террором, расстрелявшего защитников «Белого дома». Или Путин, покаялся и пытается восстановить утраченный институт самодержавной власти? Конечно же, нет. Скорее наоборот, кто-то из этой цепочки в настоящем или будущем попытается приватизировать и власть Бога.

Мы знаем пророчества, что антихрист будет помазан святым миром. Но даже когда это произойдет, то все равно его власть не будет властью от Бога. Это будут очередная ложь, как власть Ленина и Сталина. Сталин, думаю, заигрывал с верующими для той же цели. Когда убедился, что помазывать его не собираются, то и он охладел к Вселенскому Православию. Власть от Бога имеет только избранник Божий из династии Романовых.

А существующая власть ведет свою родословную от противления Богу. Даже если она и заигрывает с видимой Церковью, то это только для обмана народа. Поэтому борьба сынов Божиих и сыновей погибели неизбежна до полной победы Господа и Христа Его. Аминь.
wwwrusprav.org